Парфюмерный дом Fragonard. Живительный глоток из источника мировой индустрии парфюма (Grasse, FR)

Я далека от мысли, что заглянув на пять минут в незнакомый мир, можно изучить его настолько, чтобы понять живущих в нём с рождения. Нет, это невозможно. Но ещё хуже – не предпринимать попыток, ни минуты не трудиться над пониманием других миров. Парфюмерный домом Fragonard открыл нам двери всего на пару часов, а пищи для размышлений оставил на долгие годы.

Социогеномика изучает людей не просто через призму различных психо-поведенческих архетипов, она изучает их как разные миры. Знания об этих мирах «умножают скорбь», ведь всё непонятное легче объяснить игрой случайности или роком. Мы просто принимаем как данность, например, тот факт, что близкие родственники могут не понимать нас, быть как из другого мира. Но при этом, не родному человеку мы можем сказать словами Киплинга: «Мы с тобой одной крови, ты и я». Почему так?

Два человека разного цвета кожи, происхождения, вероисповедания и культуры, живущие в одном социогеномном Мире, ближе друг другу, чем кровные братья. Обратная формулировка звучит печальнее: между родными людьми одной семьи, цвета кожи, культуры и т.д. может пролегать непреодолимая пропасть лишь от того, что у этих людей разные «установки по умолчанию» (разный врождённый биологический код). То есть, люди эти принадлежат к разным Мирам. Фаталисты обычно тяжело вздыхают, узнавая, что принадлежность к тому или иному Миру – дело не добровольного выбора, а биологического детерминизма. Этот «выбор» как установка по умолчанию, записан в геноме каждого из нас.

«Взаимопонимание невозможно». Чтобы смягчить удар от осознания этой философской формулы, люди прячутся за Льва Николаевича нашего Толстого. Ведь если «в жизни нет счастья, есть только зарницы его», то может и со взаимопониманием так же? Именно так – утверждает социогеномика. И зарниц таких человек может встретить тем больше, чем богаче и разнообразней будет его жизненный опыт.

Скажем, вход в мой собственный Мир не открыть «Ключом № 7» (прошу прощения за спец.термины). Но я отчасти понимаю людей Мира № 7, так как имею музыкальное образование (восемь лет музыкальной школы). Как бы я иначе подбирала бы кейсы для курсистов, ума не приложу!

Вот так и с Миром ароматов. С ним я в дружеской кооперации, но разве этого достаточно для понимания людей, которые, выходя из дома, зарываются носом в шарф? А если учесть, что все мы без исключения и независимо от принадлежности к мирам определяем людей по их запаху, то…

Много лет я лелеяла мечту посетить Национальный Музей Ароматов в Париже. Но потом «концепция изменилась», победило желание начать сначала, с того места на Земле, где родилась многомиллиардная отрасль промышленности и История парфюмерии.

Такую возможность мне предоставила бывшая курсистка (сейчас живёт во Франции). Из всех социогеномных архетипов ей труднее всего давался тот, который принадлежит Миру прирождённых манипуляторов.

Грас / Grasse

Хорошие европейские дороги – это миф. Заплати 12 евро за 80 км проезда по частному автобану – будет тебе хорошая дорога. Но пока мы поднимались на машине от побережья Ниццы в нагорный Грас (прибрежные Альпы, Лазурный Берег, Франция, 333 метра н.у.м.), наши основания собрали на дороге все кочки и выбоины... 

Лучше заранее запастись картой, так как не каждый навигатор может найти пункт назначения, а указатели на локацию музея встречаются водителю не сразу. Опустим про наличие мест на парковке даже там, где они обещаны заранее…

Итак, мы с центре старинного города, где в кафедральном соборе XI века Notre Dame du Puy и сегодня можно видеть работы Петера Пауля Рубенса и Жана Оноре Фрагонара. Второе имя за пределами Европы сегодня известно меньше первого, и кто знает, осталось бы оно вообще в истории живописи, если бы не…

Благодарные горожане

Одним из первых серьёзных строений, возведённых за чертой старого города, была вилла мадам Де Рогон. После смены нескольких владельцев её приобрёл купец Alexandre Maubert, который занимался торговлей духами и ароматными товарами. Его семья задержалась здесь навсегда, что и позволило будущему успешному бизнесу пустить корни и написать первые страницы Story, так необходимой любому будущему бренду.

По воспоминаниям современников Александр Мобер был не просто образованнейшим человеком. Музыкант и меценат – он воплощал в себе идеал Эпохи Просвещения. Заметьте: основная профессия – коммерсант – не числилась в списке его достоинств. Собственно так было и в России.

Сегодня в это трудно поверить, но бывали времена, когда деньги не являлись мерилом успеха, а создавали репутацию отдельную, не затмевающую собой гражданскую или человеческую. В эпоху ПРОСВЕЩЕНИЯ представления об успехе были, говоря мягко,… совершенно, абсолютно, безоговорочно иными.

У Александра был Двоюродный брат-парижанин. Жан-Онорè Фрагонар родился 5 апреля 1732 года в Грасе, но почти 60 лет был ревностным патриотом Парижа. К концу XVIII века во французской столице было неспокойно, да и жить там стало небезопасно для здоровья. К этому времени Фрагонар – уже известный художник, хранитель Национального музея Лувра с 1789 г. – мог позволить себе удалиться от Парижа на солидное расстояние. В январе 1793-го он переехал поближе к морю, в Грасс, и поселился на вилле кузена.

Приехал он не с пустыми руками, а с 4-мя полотнами для панелей, предназначавшихся для беседки Мадам Дю Бари. Возведение этой беседки-павильона собирался оплатить сам Людовик XV. Прелестница от монаршего подарка отказалась, однако полотна с изображениями сцен любви к тому моменту были уже готовы. Двадцать лет после несостоявшегося заказа эти работы хранились в ателье художника. Ну, не выбрасывать же?..

Фрагонар отдал кузену полотна в качестве оплаты за пребывание. Не желая больше их видеть, он разрешил делать с ними всё, что заблагорассудится. Однако Александру холсты так понравились, что он велел разместить их на пустующих стенах большой гостиной, а также попросил кузена дооформить залу, дописав начатую живописную историю. Там они и находились вплоть до 1896 года, пока племянник Мобера – Луи Малвиллан – не продал их (заказав предварительно копии леонскому художнику Огюсту де-ла-Брёли). Подлинники же с 1915 года выставляются в Нью-Йорке в Frick Collection. Автор указан как Fragonard di Grasse (Фрагонар из Граса)

По-видимому, художник оказал большое влияние на семью своего кузена. Проживая в Грасе он создал прекрасные полотна, сыскав уважение у горожан. О вилле стали говорить с придыханием. Виданное ли дело: в живописном месте недалеко от моря нашли друг друга деньги и чистое искусство! От такого союза не могло не родиться нечто прекрасное.

Вилла, приобретённая некогда Александром Мобером, теперь называется не иначе как Villa Fragonard. В честь художника названа и улица в старом центре, ведущая к вилле. В 1977 году, когда наследники Мобера решили её продать, город выкупил часть первого этажа, чтобы в трёх залах организовать музей живописи Жан-Онорè Фрагонара. Сам художник перед своей смертью 22 августа 1806 года вернулся в Париж, не зная, что через 118 лет его имя станет брендом, но не в среде галеристов, а в отрасли, к который некогда принадлежал его щедрый покровитель. Вот так добрые дела возвращаются их авторам...

Об искусстве ведения дел

Информация о том, кем приходится владельцам виллы Фрагонар Евгений Фуч (Эжен Фукс, парижский нотариус) в разных источниках не совпадает. Наш гид утверждала, что бизнес изначально и всегда был сосредоточен в руках одной семьи. Бренд Fragonard был основан им в Грасе в 1924-м году и назван в честь знаменитого горожанина, сына придворного парфюмера. В 2014 году бренд отметил 90-летие, хотя «юридическое лицо» будет отмечать его лишь в 2016-м.

Мы с мужем прошли по музейным помещениям виллы прежде, чем спуститься на этаж главной экспозиции. В музее много любопытных вещиц, старинных предметов личного туалета, как этот мужской «органайзер», например. Но более всего показалось странным изображение на картине художника XVIII века Андрэ Бойюса. Девушка, принимающая ванну. Дело в том, что лицом она могла бы сойти за родную сестру Петра Великого...

Мы спускаемся на нижний этаж, там находится производство. Хотя и не в своём изначальном масштабе, однако оно работает и сегодня, а когда машины молчат, по залам водят любопытных экскурсантов. Мы были не только любопытными, но и упорными, пропустив несколько делегаций в ожидании группы с гидом, говорящим если не на русском или английском, то хотя бы на итальянском. Видимо, терпеливо ожидающие – это редкость, так как через 20 минут к нам подошла очаровательная мадам Клара и сказала, что готова провести для нас экскурсию персонально.

Великолепная Клара, в яркой цветочной блузе (рабочей форме), которая ей невероятно идёт, стала для нас настоящим подарком Судьбы.

Признаюсь, меня беспокоило то, чем встретит нас шоурум в конце экскурсии. Я помню удушье от смешения ароматов в каком-нибудь нашем ЛеТуале или Рив-Гоше. Мне всегда казалось маловероятным то, что людям Мира парфюма может такое нравиться. Не может. Как не может быть «твоим тем самым» букЭт от знаменитого дома N, подаваемый с помпой каждому покупателю. Случаи, когда парфюмерное предложение действительно цепляло, я могу перечесть на пальцах одной руки. Что-то не так было в этой моей истории с географией.

«Ой, вы не первая», – ответила Клара на мои сомнения. – «Не волнуйтесь. Я вам такое покажу!..». И показала, и рассказала, и посоветовала. Трижды прощались :)

Большой Фуч

С начала XX века деловое общество Граса начало пополняться vip-туристами – состоятельными людьми, приезжающими на Лазурный Берег. отдохнуть и поправить здоровье.

Евгений Фуч, прежде того, что был хорошим организатором производства, был прекрасным маркетологом. Он сделал ставку на уникальность ароматов прованских луговых цветов и трав, на свой талант «аранжировщика» и на содержание «продукта», а не на форму. Ведь в столицах его клиенты лишь украшали красивыми склянками полочки в ванных комнатах, а здесь, на отдыхе они искали новые ощущения без риска утяжелить багаж по возвращении домой.

В 1924 году Парфюмерный Дом Fragonard стал продавать клиентам ароматы без посредников и создавать так называемые парфюмерные базы, от которых берут начала цепочки создания того, что обыватель называет «духами» или «туалетной водой». Базы стали приобретать другие производители парфюмерной продукции во всём мире. В 1929 году родился первый аромат «Взлёт» (чаще переводится как «Момент полёта»).

На стене в первом зале изображена карта Мира и отмечены места, из которых сюда – в Грас – приходят грузы с ароматными живыми растениями. Клара утверждает, что антироссийские санкции не коснулись коммерческих связей с нашей страной и, как и прежде, мы поставляем сюда лаванду, шалфей и кориандр.

На стене в первом зале изображена карта Мира, а на ней отмечены места, из которых сюда – в Грас – приходят грузы с ароматными живыми растениями. Клара утверждает, что антироссийские санкции не коснулись коммерческих связей с нашей страной и, как и прежде, мы поставляем сюда лаванду, шалфей и кориандр.

Пока мы ходили по цехам, не раз вспомнился роман Патрика Зюськинда «Парфюмер». Было очень полезно сменить угол зрения на этот пример из моего курса по анатомии мотиваций. Оправдались мои ожидания и как менеджера по развитию. История бизнеса Дома Fragonard содержит периоды бурного роста и стагнации. Кто-то из династии парфюмеров-коммерсантов был более удачливым управленцем, кто-то более умелым, но вот именно о внуке Евгения Фуча – о Жане-Франсуа Коста – говорят как о человеке, который принёс в семейный бизнес страсть.

Кто-то из династии парфюмеров-коммерсантов был более удачливым управленцем, кто-то более умелым, но вот именно о внуке Евгения Фуча – о Жане-Франсуа Коста – говорят как о человеке, который принёс в семейный бизнес страсть. 

Он был «настоящим помешанным», таким кто не ограничивается экстенсивным ростом и созданием новых продуктов. Открыв несколько новых фабрик и представительство в Париже, он почти сразу превратил его в салон-музей, где искусство, роскошь, утончённый вкус, красота и ароматы выступают вместе.

Салоны-музеи есть и здесь, в Грасе, а также в Изе. Но вот тот самый музей в Париже, о котором я мечтала прежде, особенный… Погуглите, не буду лишать вас азарта первооткрывателя. Замечу лишь, что он создан так, что даже у искушенного посетителя может закружиться голова. Люди Мира ароматов произносят известную фразу немного иначе, они говорят: «Посетить Le Musee du Parfum и умереть»…

Клара называет нам имена мастеров, приезжающих сюда затем, чтобы создать новый шедевр. Нос. Это профессия такая – Нос… Сколько бы я ни пыталась, я не могу представить, какой сенсорной памятью надо обладать, какой «базой данных», как остро чувствовать разницу, чтобы придумывать аромат сначала на бумаге. 

Приехав в Грас, Нос садится на этот «трон» и начинает... сказать «работать» язык не поворачивается – творить! Он начинает творить. По существу, он уточняет пропорции, доводя композицию до совершенства. Клара называет состав некоторых «рецептур», и у меня неловко вырывается: «Ошеломительно!».

Барокко

Мы подходим ко входу в коммерческие залы, где стеллажи заставлены фирменными флаконами, шум галдящих покупателей нарастает, и у меня замирает сердце… 

Но что это? Ничего и близко похожего на «фу» от плохо проветренного помещения. Не надо его проветривать! Боже упаси! Это сад, благоухающий, переливающийся разными нотами! Райский остров!.. Этот аромат проникает в память как вирус, искажая в ней архивы советских времён. «Ну что тебе сказать про Fragonard? На острове хорошая погода». На этом «острове» тебя оставляет всё пасмурное, все заботы и волнения. Нужно быть ну очень своеобразным человеком, чтобы не влюбиться в него.

По правилам фирмы гость может «продегустировать» не больше трёх ароматов. Но видимо Клару подкупает мой искренний интерес, так что мы пробуем больше…

В течение всего 2015 года Fragonard чествует жасмин. Он присутствует и в восточном «Диаманте» 2006 года (мандарин, апельсин, роза, жасмин, слива, карамель, пачули, мускус). Восхитительно! Мы обходим вниманием туалетные воды, посвятив всё время эссенциям. Впервые после долгих лет мне казалось, что где-то рядом со мной моя бабушка, которая всегда говорила, что духи могут быть только французскими и касаться твоей кожи только в шести точках…

Клара называет известные торговые марки (американские, напр. Elizabeth Arden, немецкие, напр. Calvin Klein, французские конечно), духи которых создаются здесь, имена звёзд кино и селебрити – давних клиентов Fragonard. 

Если разобраться, то Клара права: почти любой аромат, который называет какая-нибудь знаменитость как свой любимый, связан с маленьким городом Грас во Франции. Таков итог работы четвёртого поколения владельцев Fragonard – трёх дочерей Жана-Франсуа Коста, под руководством которых Дом процветает сегодня.

Я жалуюсь Кларе на трудности в выборе духов для себя. Неужели я так капризна? Клара загадочно улыбается и идёт к полке, выбирая один флакон из ряда других, на первый взгляд одинаковых. Ну что тут скажешь: 15 лет работы в Chanel, почти столько же в Lancôme и бог знает столько здесь, в святая святых. Безошибочное чтение клиента.

Мы покидаем виллу Fragonard с грустью, какая бывает после удачного первого свидания, пролетевшего незаметно. Наверняка я расскажу немного больше моим курсистам, но сейчас, после такого тёплого воспоминания, позвольте мне откланяться и пожелать вам заглянуть в этот неповторимый Мир, где бы дверь в него ни оказалась открытой.